Инвестиции в размере 25 миллионов долларов США и будущее фристайл-шахмат
Мы поговорили с соучредителями Freestyle Chess Tour Яном Бюттнером и Холли Хок о насыщенном событиями году.
Ян, сидя здесь рядом с этой картиной, создаётся ощущение, что прошёл почти целый год. Декабрь 2024-го — и вот мы уже в декабре 2025-го. Весь тур Freestyle Grand Slam Chess Tour завершён. Какие у тебя сейчас эмоции?
Честно говоря, особенно сидя здесь с тобой, я думаю, что это последнее интервью, которое я даю в этом году. Это как вечеринка закрытия — уже поздно, скоро мы пойдём спать, а завтра все разъедутся. Так что это моё последнее интервью. И при этом первое интервью по этому туру я тоже дал тебе. Так что круг замкнулся.
И я хочу особенно отметить твою работу, Сага: ты и твоя команда — просто невероятны. Ты, пожалуй, один из самых трудолюбивых людей, и вся твоя команда — мы всегда очень ценили вас. Каждый раз, когда я вижу ваши видео онлайн, это действительно фантастика.
Так что я очень рад, что мы сейчас делаем это финальное интервью — такой красивый финал.
Если говорить об эмоциях, то я очень устал и одновременно невероятно облегчён. Такие турниры — это огромные проекты. Их организация стоит от трёх до пяти миллионов долларов. Эти деньги нужно найти, правильно распределить, заставить работать. Каждый день — это день, когда ты радуешься, если всё проходит без сбоев.
Иногда, конечно, что-то идёт не так — сегодня, например, у нас в зале была птица. Но в целом существует тысяча мелочей, которые могут пойти не по плану. И всё же итог турнира — просто мечта. Лучше и быть не могло.
Магнус выиграл тур, Левон выиграл турнир, Винсент стал третьим, Джавохир оказался среди лидеров. У нас молодые ребята, невероятно сильные, и оба они во многом обязаны своему прогрессу именно фристайл-шахматам — и лично, и в глазах публики. Они сами говорят, что значительная часть их ускоренного роста в этом году связана именно с фристайлом.
Винсент участвовал в туре с самого начала. Джавохир пришёл как замена — и просто разрывал всех, он уже был четвёртым. Он выбрал Хикару — и обыграл его. А теперь он выиграл Кубок мира. Нам просто невероятно везло во всём. И я очень благодарен судьбе за эту удачу.
Вспоминая замену Хикару: на первом турнире Go Challenge, ещё два года назад в Катаре, когда Магнус выбирал соперников, он сказал, что хочет Фаби, Хикару и так далее. Но затем Хикару квалифицировался в Турнир претендентов в 2023 году и отказался участвовать, сказав, что ему нужно по-другому готовиться.
И тогда мы выбрали Гукеша. Тогда он ещё не был большой звездой. Затем он сыграл фристайл, выиграл Турнир претендентов — и, по сути, обыграл Хикару. Потом у нас был действующий чемпион мира, у нас был Дин Лижэнь. Год пролетел невероятно быстро.
У нас было так много выдающихся игроков, самая большая плеяда участников. В Лас-Вегасе — 16 игроков, и даже Бацзаро был здесь. Я оглядываюсь назад и вижу столько воспоминаний, столько ярких моментов, столько красок — даже куртки и вся визуальная часть. Всё сработало невероятно хорошо.
Я считаю, что мы провели идеальный сезон. И это одновременно вызов, потому что теперь нужно думать, что делать в следующем году — как превзойти самих себя, как сделать что-то новое в этом стремительном мире. Это сложно.
Сейчас мне нужен отдых. Завтра и на выходных — просто ничего не делать. А уже на следующей неделе я снова включусь на полную, чтобы понять, куда мы ведём этот корабль. Я точно не вижу себя управляющим этим проектом ещё десять лет. Мне нужно привести его в безопасную гавань и передать кому-то дальше. Сейчас я рассматриваю несколько кандидатов и направлений.
Но сейчас — время оглянуться назад и просто насладиться моментом.
Сегодня за ужином ко мне подошёл Хенрик Карлсен и сказал: «Ян, в этом году ты принёс столько радости стольким людям». Для меня это очень трогательно, потому что именно этого я и хотел. Я хочу, чтобы люди радовались. И если нам это удалось — мне, Холли и всей команде — значит, мы сделали всё правильно.
Всего над каждым шоу работали около 85 человек. Каждый раз мы хотели дарить радость людям и получать удовольствие от того, что делаем. Думаю, именно этого мы и достигли.
— Вау. Я как раз только что брал интервью у Левона, и мы говорили о том, как фристайл-шахматы повлияли на него, в том числе о призовых. В этом году Левон заработал почти полмиллиона долларов благодаря фристайлу. Это огромные деньги.
— Да. Только сегодня он заработал 250 тысяч, а в июле — ещё 200 тысяч. Это уже 450 тысяч, а если добавить остальное — около полумиллиона за год.
Магнус заработал около 800 тысяч, Винсент — около 300 тысяч, Фаби — примерно столько же. В общей сложности мы распределили среди игроков около четырёх миллионов долларов.
И если учитывать квалификации, Freestyle Fridays и всё остальное — это те же самые четыре миллиона, которые мы привлекли и отдали игрокам. Изначальная идея как раз и заключалась в том, чтобы сделать что-то для игроков, чтобы они были звёздами и чтобы с ними обращались как с суперзвёздами. И это сохранялось с самого первого турнира до последнего.
Каждое событие проходило в великолепных локациях, всё было организовано на высшем уровне. Я думаю, фристайл-шахматы действительно сдвинули шахматы вперёд.
— Это, должно быть, потребовало огромных усилий и энергии.
— Да, я это очень чувствую. Как я сказал в самом начале, главное ощущение — это усталость. Я и так обычно ложусь спать рано — около девяти или половины десятого — и встаю в пять утра. Вечером я уже просто не могу работать: «ведро переполнено». Нужно его опустошить, чтобы утром снова быть свежим.
И фристайл — это не единственное, чем я занимаюсь, у меня есть и другие бизнесы. К тому же по календарю этот турнир в Южной Африке был непростым: мы играли с понедельника по четверг, хотя хотелось бы пятницу–воскресенье, но календарь других турниров не позволил.
Я только что говорил с Аркадием Дворковичем — мы встретимся в Дохе в конце месяца. Меня очень удивило и порадовало его видеопослание на церемонии закрытия. Оно показало, что между нами начинает формироваться дух сотрудничества.
Он сказал:
«Дорогие друзья, ФИДЕ приветствует амбициозную инициативу команды Freestyle Chess по развитию формата, традиционно известного как Fischer Random или Chess960. Новый бренд имеет потенциал стать успешной историей, и мы открыты к взаимовыгодному сотрудничеству. Поздравляем Яна-Хенрика Бюттнера с первым сезоном Freestyle Grand Slam и его победителя, 16-го чемпиона мира Магнуса Карлсена. ФИДЕ признаёт его безусловным номером один в этой захватывающей версии шахмат».
Мы действительно протянули руку навстречу. У меня были отличные отношения с Аркадием в январе–феврале, потом всё как-то застопорилось, были странные заявления. Но я не принимаю это лично. Сейчас мы утвердились как независимый проект, и это очень важно. И уже с позиции силы можем обсуждать: что мы можем делать вместе.
Я человек гармоничный — считаю, что всем стоит ладить друг с другом. И, кстати, ФИДЕ тоже внесла позитивный вклад. Например, Аркадий предложил, чтобы тур был не только по приглашениям, но с квалификацией. Так появился квалификационный слот.
А история с Пархамом — это вообще одна из самых трогательных «кабинок откровений». Если вы её не видели — обязательно посмотрите. Это невероятно тепло.
Так что он принимает этот вызов. И я считаю, что это прекрасно. И, да, мы создали нечто совершенно особенное.
Теперь задача — понять, как сохранить эту особенность: не размыть её, не сделать однообразной, не дать чему-то её разрушить, а взять эту драгоценную вещь и превратить её во что-то по-настоящему великое.
Но как это сделать? Например, в самом начале, когда вы только начинали, всё было чистым листом. У вас была идея сделать это похожим на «Формулу-1». Вы внедрили все эти инновации, новые элементы. А теперь вы пришли к моменту, когда по ходу турниров начали убирать всё лишнее, верно? Вы постоянно делали формат более эффективным. И этот финальный турнир здесь оказался самым гладким — с точки зрения затрат, команды, тайм-контроля. Думаю, всем это понравилось.
— Да, именно так.
— И теперь ты говоришь, что нужно сделать что-то ещё?
Нет-нет, я имею в виду, что сейчас мы действительно создали идеальную формулу. Мы получили много критики — возможно, слишком жёсткой, в том числе от Хикару в Лас-Вегасе. Был момент, когда формат действительно был не оптимальным: верхняя и нижняя сетки, пять дней, 16 игроков — всего было слишком много. Но мы учимся. Мы не говорим: «Вот так и должно быть». Поэтому мы снова всё изменили.
Вообще, в развитии часто происходит так: от простого через сложное обратно к простому. И мы в каком-то смысле вернулись к истокам, потому что оригинальный Go Challenge тоже был всего на восемь игроков. Правда, тогда у нас было восемь дней турнира.
Теперь в следующем турнире будет всего три игровых дня. В этот раз было четыре — мы ещё больше всё сжимаем.
Следующий шаг — сделать так, чтобы круговой турнир фактически был четвертьфиналом. То есть в будущем всем игрокам, которые не слишком сильны в блице или быстрых шахматах, придётся подтягиваться, потому что можно вылететь из верхней сетки сразу после кругового турнира — в полуфиналы выходят только первые четыре.
А поскольку мы экономим ещё один день, у нас будет всего один контент-день. В итоге получается очень эффективный формат: приезд, контент-день, три игровых дня — и отъезд.
Раньше у нас было восемь игровых дней и два контент-дня — то есть мероприятие на 10–12 дней. Это, конечно, очень дорого. Сейчас мы оптимизируем всё и смотрим, что работает, а что нет. И я считаю, что мы нашли идеальный формат турнира. Он очень гладкий, всем весело.
Например, Магнус в Париже считал, что 30 минут вполне достаточно вместо 90 — и, как мне кажется, это отлично сработало. А в Лас-Вегасе мы поняли, что рапид между классической партией и блицем — это слишком много, потому что у тебя получаются 11-часовые игровые дни, как у Фаби: две классические партии, потом рапид, потом блиц, потом Армагеддон. Мы это убрали и сразу перешли к блицу.
Мы также сократили время партий, которые не так важны — за пятое или седьмое место не нужно играть так долго. Всё это отлично сработало.
Но суть в том, что сейчас мы находимся в переходной фазе. Всё это было у меня в голове — мы обсуждали с Холли, как это сделать, а затем Торстен реализовал всё на практике. Но это невозможно было просто объяснить — нужно было показать. Поэтому мне пришлось реализовать всё самому.
При этом у меня никогда не было намерения на следующие десять лет жизни стать организатором шахматных турниров. Я взял на себя обязательство на один-два года. В июне будет уже два года, и я не думаю, что буду вовлечён в это дольше, чем ещё несколько месяцев. Поэтому я ищу человека, который сможет принять эстафету — в плане того, как развивать это дальше.
Здесь важен и вопрос финансирования, потому что я вкладывал и собственные деньги, и занимался привлечением капитала. Нужен кто-то, у кого есть финансовая поддержка, и кто сможет взять это видение и развить его дальше. В ближайшие недели задача — понять, как использовать этот идеальный тур и превратить его во что-то новое.
Чего я точно не хочу делать — это запускать новый тур «понемногу», втянуться в него, а потом увидеть, как он просто сходит на нет. У меня есть идеальный пакет, и я хочу найти для него новый, правильный дом. Сейчас я веду переговоры со многими людьми, интерес есть с разных сторон, и мы смотрим, как всё это может идеально сложиться.
Также у нас идут отличные обсуждения с Магнусом, есть несколько очень интересных идей, но о них пока рано говорить.
— В этом году вы потратили около 25 миллионов долларов.
— Да.
Как человек, который сейчас глубоко погружён в шахматы, но при этом имеет предпринимательский бэкграунд, как ты оцениваешь эффективность этих затрат и создание такого актива, как фристайл-шахматы, со стороны?
Это действительно зависит от того, что ты будешь с этим делать. Такие вещи требуют больше времени, чем кажется и чем хотелось бы.
Мне 61 год, и я всегда оказываюсь «слишком рано». В 80-е я занимался мобильной связью и говорил о будущем мобильных коммуникаций в то время, когда люди звонили в дома, чтобы узнать, есть ли кто-то дома. Более продвинутые могли звонить в машину, но сама идея «звонить человеку» не существовала. Никто этого не понимал. Люди спрашивали: зачем кому-то звонить конкретному человеку? Муж будет звонить жене из магазина, чтобы спросить, что купить?
Сегодня он просто отправляет фотографию: «Этот салат брать?» — но тогда этой идеи не существовало.
Когда я говорил о мобильной связи, люди думали, что речь идёт о двух людях, идущих по улице и разговаривающих друг с другом — «мобильная коммуникация».
И с шахматами сейчас происходит то же самое. Моя голова всегда в будущем. Например, я думаю, что через 20 лет, если фристайл будет повсюду, люди могут оглянуться назад и сказать: «Помните времена, когда из 960 позиций играли только одну, придумывали названия дебютам?» Насколько это нелепо. Сколько вообще можно придумать названий?
Это моё видение будущего. Оно может реализоваться, а может и нет. Но если у меня есть видение, я должен его реализовывать. Я сделал то, что видел, воплотил это — теперь это существует. Но это не значит, что я собираюсь заниматься этим до конца жизни.
Сейчас мы в переходной фазе и ищем человека, которому не обязательно иметь то же видение, но который сможет понять, что можно сделать с этим продуктом сейчас.
С финансовой точки зрения у нас есть актив стоимостью около 25 миллионов долларов. Если продолжать двигаться так, как я это делал, мы уже ведём переговоры со многими спонсорами и близки к заключению семизначных контрактов. Это криптокомпании, финансовые компании и так далее.
Изначально я хотел сразу привлечь Louis Vuitton, Hugo Boss и бренды из сегмента FMCG. Мы даже приглашали их в Париж — они приезжали, им было интересно. Но я снова оказался слишком рано: они сказали, что это прекрасно, но они не хотят быть первыми, им нужно увидеть других спонсоров.
Сейчас мы уже видим Duolingo и ещё несколько компаний — первые спонсоры появились, а крупные стоят в очереди.
Это уже седьмое событие: Go Challenge, Сингапур, Вайссенхаус (Grand Slam 1), Париж (Grand Slam 2), Карлсруэ, Лас-Вегас и теперь Южная Африка. Затраты росли: около 2 миллионов за первый Вайссенхаус, 3 миллиона за второй, 4 миллиона за Париж, 5 миллионов за Лас-Вегас (минус спонсорская поддержка — в итоге снова около 4 миллионов), здесь — около 3 миллионов. В будущем затраты будут снижаться.
Просмотры выросли с 600 тысяч часов до 1,2 миллиона часов за последние три дня. Стоимость часа просмотра снижается, экономика улучшается. С привлечением спонсоров и, возможно, взносов принимающих городов мы можем выйти на прибыльность отдельных событий в 2026 году и на общую прибыльность в 2027-м.
Кроме того, мы сейчас разрабатываем мощное ИИ-ПО для прогнозирования ходов и прочего — это тоже важное направление.
Бизнес-моделей вокруг этого очень много. Но я честно скажу: у меня нет той энергии, как у 25- или 30-летнего человека, строящего карьеру. Мне 61 год, я уже почти на пороге выхода на пенсию. Я могу только передать это дальше и посмотреть, увидит ли кто-то в этом потенциал. Если да — значит, так я и передам эстафету.
Но я создал актив стоимостью 25 миллионов долларов. И теперь важно понять, что с этим будет делать кто-то другой. Я с радостью готов участвовать в роли советника, члена совета директоров или в каком-то подобном формате, но уже не в ведущей роли, как это было последние два года.
— Потрясающе. Я прекрасно понимаю, что в следующем году произойдёт ещё очень многое. Но если оглянуться назад, какой момент из всего этого был для вас самым радостным?
— Этот вопрос мне уже сегодня задавали, так что я знаю ответ. Во-первых, таких моментов очень много. Даже вот сейчас — когда я говорил о шахматной доске. У нас была команда, которая отвечала за организацию, и один человек должен был принести шахматную доску. А потом, когда мы уже были наверху, оказалось, что это целая проблема — например, в Marina Bay Sands нельзя просто так подняться обратно. И вдруг: «Ой, я забыл шахматную доску». Именно поэтому, имея опыт, я держал у себя дома маленькие пластиковые шахматы за 10 долларов из супермаркета. Я сказал: «Почему бы нам не сыграть на них?» Потому что Магнус и Фаби не собирались ждать ещё час, пока кто-то принесёт доску.
Вот такие мелочи — я вижу их повсюду. Это похоже на Вайссенхаус: я выстраивал каждую деталь, поэтому знаю все эти моменты. Но больше всего радости мне приносит то, когда я вижу, как идея, которая была у меня в голове в виде видения, начинает воплощаться в реальность.
Самый яркий пример за последнее время — это было на прошлой неделе, когда мы были на крыше отеля Silo, где проходили подводные шахматы. Я очень хорошо помню, как мы с Холли часто бываем в отеле Silo, потому что много времени проводим в Кейптауне. Мы сидели на крыше — там прекрасный ресторан и невероятно красивый инфинити-бассейн со стеклянным дном, с видом на Столовую гору.
Там нас познакомили с Итаном, который сейчас тоже здесь, и именно он придумал подводные шахматы. Мы разговаривали по телефону, пока я находился на крыше, и я сказал: «Давайте сделаем подводные шахматы здесь. Это идеальное место». Так появилась эта идея.
Потом — набережная Кейптауна, большой торговый центр, открытые и закрытые пространства, амфитеатр на 500–700 человек. Я подумал: когда мы проводим сам турнир, у людей нет возможности это увидеть вживую. Значит, давайте транслировать всё обратно в Кейптаун и соберём там зрителей. Возможно, пригласим гроссмейстера — в итоге у нас был Видит.
И вот когда всё это стало реальностью — на прошлой неделе, когда я специально прилетел в Кейптаун всего на несколько часов ради четвертьфиналов, — я получил огромное удовольствие. Я сидел в амфитеатре среди школьников, они были в полном восторге. Видит — суперзвезда в Индии, и здесь много индийцев, так что он постоянно раздавал автографы. Радиоведущий из ЮАР тоже был там.
Я видел трансляцию отсюда, видел наших комментаторов, которых мы тщательно отбирали. Это был один момент счастья. А затем снова — крыша отеля, где супергроссмейстеры вроде Фаби, Ханса и Джаву играли в подводные шахматы. И я думал: «Полгода или девять месяцев назад это была безумная идея — а теперь она происходит на самом деле». Вот эти моменты я люблю больше всего.
— Прекрасно. И напоследок: когда у вас появляется идея и вы хотите привести её в движение, на пути всегда возникает масса препятствий — финансовые, кадровые и многие другие. Как вы их преодолеваете? Какой совет вы дали бы начинающим предпринимателям, у которых часто есть идеи, но они не могут довести их до реализации?
— Это длинная история, я даже книгу об этом написал. У тебя она есть, там я немного это объясняю. Но если коротко: когда у тебя есть идея и ты хочешь что-то сделать, ты должен действительно этого хотеть. Не просто: «О, у меня есть идея, здорово». Например, когда в США появился Starbucks — можно сказать: «Я тоже когда-то думал открыть кофейню в Америке», но ты этого не сделал.
Исполнение — это главное. Одни и те же идеи возникают одновременно у множества людей по всему миру. Но большинство просто отпускают их. Поэтому нужно взять на себя обязательство и сказать: «Я иду до конца». Проблемы и препятствия надо воспринимать как вызовы.
Это как в шахматах. Ты — сильный шахматист, ты не боишься сложной партии, наоборот, это вызов. Фристайл-шахматы — это новая позиция, новый вызов. Нужно сказать: «Окей, принимаю». Нужно собрать деньги — собираем. Нужны люди — ищем лучших специалистов. Но главное — решиться и сделать.
Именно поэтому я очень рад и благодарен, что мы провели полный сезон. Это были два года работы: год подготовки — с октября 2023 по ноябрь 2024 — и затем сам тур с ноября 2024 по декабрь 2025.
Я понимаю, что следующий шаг — взять этот актив и масштабировать его, превратить компанию условно из 40–50 миллионов в 500 миллионов — возможен и реален. Я знаю, как это сделать. Но я не готов вкладывать в это ещё столько же сил. Я уже слишком многое сделал в жизни. Этим должны заняться другие — более молодые люди, которые возьмут этот актив и выведут его на следующий уровень.
— Но вы считаете, что это возможно?
— Абсолютно. На сто процентов. Я это уже вижу. Только не просите меня доказать это — я сам этим заниматься не буду. Но если идти по этому пути, собрать финансирование, можно создать огромный актив — не на 50 и даже не на 500 миллионов, а, возможно, на миллиард. Всё упирается в исполнение.
— Вау. Ян, спасибо вам за ваше время и за это интервью. И огромные поздравления вам и Холли за то, что вы создали Freestyle Chess.
— Спасибо, Шака. Большое спасибо.
— А сейчас со мной соосновательница Freestyle Chess — Холли. Привет, Холли.
— Привет, Шака.
— Очень рад тебя видеть. Ты проделала потрясающую работу на каждом этапе турниров.
— Спасибо. Мы вместе прошли этот путь почти за два года.
— Да, всё началось в феврале 2024 года с GOAT Challenge в Визенхаусе. Тогда это был ваш первый шахматный турнир. А теперь, после всего тура, ты наверняка стала настоящим профессионалом в шахматах.
— Я стала немного лучше разбираться в шахматах, но особенно — в организации шахматных мероприятий. И в самом начале хочу поблагодарить всех игроков, команду, контент-криэйторов и всю твою команду, которые были с нами так долго и проделали невероятную работу — всегда доброжелательные, отзывчивые и вдохновлённые. Было замечательно работать вместе.
— За этот тур мы увидели много нового для шахматного мира: пиджаки, высокий уровень продакшена, красивые локации. На фоне других турниров это выглядело иначе.
— Да, мы старались быть другими. Мы хотели стать глотком свежего воздуха в шахматном мире, который очень долго делал всё одинаково.
