|
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
|
|
|
|
|
|
| Потому я и не принял исправление "бедствуют" :-) |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9584 |
|
|
|
|
| В моем посте речь идет о тех, кто не побоялся и заменил на "бедствует" ( тут уместно видео с эпизодом из "Тот самый Мюнхаузен", где герцог обсуждает проект памятника великому соотечественнику). |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9585 |
|
|
|
|
Однажды Гегель ненароком
И, вероятно, наугад
Назвал историка пророком,
Предсказывающим назад.
Это четверостишие не только одно из самых известных у Бориса Пастернака, но и одно из наиболее уязвимых. Правда, фактическую ошибку в этой строфе из первого варианта поэмы «Высокая болезнь» заметили только спустя полвека, и сделал это Лазарь Флейшман - исследователь творчества Бориса Леонидовича. Он первым обратил внимание на то, что столь удачное высказывание об историках принадлежит не Гегелю, а немецкому поэту Фридриху фон Шлегелю (1772-1829). Вряд ли Пастернак об этом не знал: большинство литературоведов полагают, что в варианте «Однажды Шлегель…» Бориса Леонидовича не устраивала фонетическая неудобоваримость сочетания звуков. Так что подмена могла быть сознательной.
#МосковскиеЗаписки |
|
|
|
| номер сообщения: 83-24-9586 |
|
|
|
|
| Есть похожее выражение бывшего сотрудника КГБ Арсена Бениковича Мартиросяна, автора многочисленных книг о начальном периоде ВОВ: «История — это разведка, разведывающая назад». |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9587 |
|
|
|
|
Александр Жолковский
Стихи Коржавина я знал со времен «Тарусских страниц», а с ним самим познакомился только в Калифорнии, году в 83-м или 84-м, когда он гостил у Паперных в Санта-Монике. Ольга же подружилась с ним еще раньше, в ходе организованной ею конференции по литературе «третьей волны» в Лос-Анджелесе (1980). Коржавину было приятно, что я помню наизусть его стихи, и он объявил меня своим парнем; мы даже перешли на «ты». Но с моим структурализмом он примириться не мог. Полагаю, что дело не только в конкретных разногласиях, каковые действительно имеются. (Так, Коржавин вообще не жалует славистов, литературоведов и прочих паразитов на теле литературы; на дух не принимает он и моей любви к поэзии Лимонова: «Чего уж там, персонажи пишут», – припечатал он однажды.) Задним числом я пришел к мысли, что тут работает некая общая стратегия: предъявляя собеседнику тот или иной идейно-политический счет и тем самым вызывая у него чувство вины, Коржавин как бы обращает его в моральное рабство, позволяющее далее потребовать от него, выражаясь словами Остапа Бендера, множество мелких услуг. Поэтому поддержание обвинения носит принципиальный характер, требуя от Коржавина быть постоянно начеку.
- Эма, – говорил я ему, улучив момент, когда он находился в добром расположении духа, – давай я у тебя буду на роли хорошего структуралиста. Знаешь, как у антисемита может быть жена-еврейка, у расиста – друг-негр?
- Нет, – бдительно спохватывался Коржавин. – Хорошего структуралиста быть не может. Человек ты неплохой, но добро и структурализм – две вещи несовместные. |
|
|
|
| номер сообщения: 83-24-9588 |
|
|
|
|
jenya: Не спорю, да. Примерно самый далёкий от нас по времени персонаж, с которым я вижу свою прямую связь, это папа Сашеньки Яновской из книжки "Дорога уходит в даль", примерно 1890й год, Вильно. Этим в частности мне та книжка и интересна, вроде о Сашеньке, а вроде на её месте мог бы быть и я. На смежную тему из Бродского
Родиться бы сто лет назад
и сохнущей поверх перины
глазеть в окно и видеть сад,
кресты двуглавой Катарины;
стыдиться матери, икать
от наведенного лорнета,
тележку с рухлядью толкать
по желтым переулкам гетто;
вздыхать, накрывшись с головой,
о польских барышнях, к примеру;
дождаться Первой мировой
и пасть в Галиции — за Веру,
Царя, Отечество, — а нет,
так пейсы переделать в бачки
и перебраться в Новый Свет,
блюя в Атлантику от качки. |
Поехать в августе на юг
на десять дней, трястись в плацкарте,
играя всю дорогу в карты
с прелестной парочкой подруг.
Проститься, выйти на перрон
качаясь, сговориться с первым
о тихом домике фанерном
под тенью шелестящих крон.
Но позабыть вагонный мат,
тоску и чай за тыщу двести,
вдруг повстречавшись в том же месте,
где расставались жизнь назад.
А вечером в полупустой
шашлычной с пустотой во взоре
глядеть в окно и видеть море,
что бушевало в жизни той.
Б. Рыжий, 1997.
Кроме инфинитивов (туда же Блок, "Грешить бесстыдно, беспробудно", и Гандлевский), есть и дословная перекличка
"глазеть в окно и видеть сад" супротив "глядеть в окно и видеть море" |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9594 |
|
|
|
|
День смерти Георгия Иванова.
Жизнь продолжается рассудку вопреки.
На южном солнышке болтают старики:
— Московские балы… Симбирская погода…
Великая война… Керенская свобода…
И — скоро сорок лет у Франции в гостях.
Жужжанье в черепах и холодок в костях.
— Масонский заговор… Особенно евреи…
Печатались? А где? В каком Гиперборее?
…На мутном солнышке покой и благодать,
Они надеются, уже недолго ждать —
Воскреснет твердый знак, вернутся ять с фитою
И засияет жизнь эпохой золотою.
1955 |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9595 |
|
|
|
|
* * *
Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись!
В день уныния смирись:
День веселья, верь, настанет.
Сердце в будущем живёт;
Настоящее уныло:
Всё мгновенно, всё пройдет;
Что пройдёт, то будет мило. |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9596 |
|
|
|
|
Опрос о стихе Маяковского.
НИКЧЕМНОЕ САМОУТЕШЕНИЕ
Мало извозчиков?
Тешьтесь ложью.
Видана ль шутка площе чья!
Улицу врасплох огляните —
из рож ее
чья не извозчичья?
Поэт ли
поет о себе и о розе,
девушка ль
в локон выплетет ухо —
вижу тебя,
сошедший с козел
король трактиров,
ёрник и ухарь.
Если говорят мне:
— Помните,
Сидоров
помер? —
не забуду,
удивленный,
глазами смерить их.
О, кому же охота
помнить номер
нанятого тащиться от рождения к смерти?!
Все равно мне,
что они коней не по́ят,
что утром не начищивают дуг они —
с улиц,
с бесконечных козел
тупое
лицо их,
открытое лишь мордобою и ругани.
Дети,
вы еще
остались.
Ничего.
Подрастете.
Скоро
в жиденьком кулачонке зажмете кнутовище,
матерной руганью потрясая город.
Хожу меж извозчиков.
Шляпу на́ нос.
Торжественней, чем строчка державинских од.
День еще —
и один останусь
я,
медлительный и вдумчивый пешеход.
[1916]
Я привёл стих по тексту в Собрании Сочинений. Имхо необходимо исправление. Заменить
Помните,
Сидоров
помер?
на
Помните,
Сидоров? - помер.
Ваше мнение? |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9597 |
|
|
|
|
| Непонятно предлагаемое исправление. Сидоров - это тогда обращение к Маяковскому или к кому? В стихотворении о Сидорове спрашивают у Маяковского в 3-м лице. Или я что-то не понял? |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9598 |
|
|
|
|
| Ну, можно бы написать "Сидорова". B варианте СС спрашивается, помнит ли М о факте смерти Сидорова, в предлагаемом мною - напоминают о существовании Сидоровa и сообщают что он умер. |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9599 |
|
|
|
|
| Маяковский, вы помните, что Сидоров помер? |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9600 |
|
|
|
|
| номер сообщения: 83-24-9601 |
|
|
|
|
ПЕЧКА
Когда они пришли покончить с ней,
вооруженные железными вещами,
никто не заступился. Только я,
вооруженный жадным любопытством,
пришел глядеть. Я видел первый страшный
и в сущности решающий удар
кувалды. Хруст. Тяжелое дыханье.
Взметнулась пыль, как седенькая кичка
над надвое расколотой башкой,
и с прозеленью медные глаза
взглянули на меня со дна, с поддона,
из бездны, что всегда под нашим дном.
Лев Лосев |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9602 |
|
|
|
|
Прекрасно помню, как ее ломали.
Была весна, и я как раз тогда
ходил в одно татарское семейство,
неподалеку жившее. Смотрел
в окно и видел Греческую церковь.
Все началось с татарских разговоров;
а после в разговор вмешались звуки,
сливавшиеся с речью поначалу,
но вскоре — заглушившие ее.
В церковный садик въехал экскаватор
с подвешенной к стреле чугунной гирей.
И стены стали тихо поддаваться.
Смешно не поддаваться, если ты
стена, а пред тобою — разрушитель. |
|
|
|
| номер сообщения: 83-24-9603 |
|
|
|
|
«POETRY MAKES NOTHING HAPPEN»
Белле Ахмадулиной
«...но выживает». Это о стихах.
Мы перевод с подстрочником сличали.
Но как перевести то, что в начале:
«Стихи не причиняют ничего»?
Был вечер. Рейн болтал о пустяках.
Была весна. Я был юнец. Печали
не омрачали душу и чело.
Я притащил в Москву магнитофон,
но, видно, зря я пленкой запасался,
не там Ваш слабый голос записался,
его иной притягивал магнит.
В пути, в больнице, много раз потом
я все за эту запись опасался,
все проверял — хранит ее? Хранит.
Как кружевом обводят пустоту,
как плотный воздух наполняет парус,
как наполняет слух молчанье пауз,
так действует и Ваше ремесло.
И я читаю, нет, точнее, чту
ничто и вспоминаю, улыбаясь,
как тридцать лет назад мне повезло.
Лев Лосев, 10 апреля 1987 года |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9604 |
|
|
|
|
Опять Лосев.
ИЗ МАРКА СТРЭНДА*
* В звукосмысловом отношении современная поэзия на английском языке настолько отличается от русской, что я не вижу возможности точного перевода. Так что за этот мой отклик на его замечательные стихи Марк Стрэнд, поэт-лауреат США 1990 года, никакой ответственности не несет.
2. Один день
В дверях он долго шаркает нейлоном
и замечает равнодушным тоном,
что подмораживать как будто начало.
Она, управившись с посудой, подметает,
при этом кажется ей, что припоминает
жизнь, но всегда к полудню понимает,
что вспоминать-то в общем нечего.
Он отпирает лавку ровно в девять.
Давно привыкший ничего не делать,
он в 5.15 дома, как всегда.
Они жуют на ужин бутерброды,
ТВ вещает им прогноз погоды,
прогноз им обещает холода.
Потом пройтись по своему безлюдью,
на встречный ветер опираясь грудью,
они идут, подняв воротники.
А ветер трудится, как прачка над лоханью,
рвет прямо с губ клубочки их дыханья
и прочь уносит, в сторону реки. |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9605 |
|
|
|
|
А. Суханов:
Как незаметно, день за днем,
Год пролетает,
Вот уже март за февралем,
Скоро растает,
Будто вчера мела пурга,
Выли метели,
А на полях уже снега
Вдруг потемнели...
Да и весна, пройдет с дождем,
С новой листвою.
Солнце зальет своим огнем
Небо седое.
Будто вчера, взмахнув рукой,
Вспомнишь случайно,
Как над разбуженной рекой
Птицы кричали...
Так незаметно, день за днем,
Жизнь пролетает,
Вот уже март за февралем
Снегом растает.
Будто вчера мела пурга,
Выли метели,
Что же понять с тобой тогда
Мы не сумели...
Жизнь, словно сон,
Была иль нет...
Была.... |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9606 |
|
|
|
|
Он был без малого умён,
Она без малого красива.
И жизнь текла неторопливо,
Весьма похожая на сон.
Трещал будильник в шесть утра,
Их разгоняя по работам.
Навстречу бедам и заботам,
Которых, как всегда, гора.
Чтоб, между прочим, между делом,
Тянуть резиновые дни.
Здоровый дух неся здоровым телом,
А впрочем, что тебе до них.
У них всё просто и легко,
Всё мило и благополучно,
А скуки голосок незвучный -
То рядышком, то далеко.
Но он не пища для ума,
Они так долго привыкали,
Теперь расстанутся едва ли,
С привычками, которых тьма.
Чтоб, между прочим, между делом,
Тянуть резиновые дни.
Здоровый дух неся здоровым телом,
А впрочем, что тебе до них.
А времечко себе бежит,
Его теряем нерадиво.
И жизнь течёт неторопливо,
Весьма похожая на жизнь
(Лоза, лет сорок назад) |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9607 |
|
|
|
|
jenya: И. Ч.: А я о Красильникове не знала до стихотворения «Памяти Михаила Красильникова». Оно для меня из тех самых, гениальных. Посвящено другу юности, очень важному человеку в жизни Лосева. Сильно пьющий, побывавший «за политику» в лагере, живший в Латвии, куда Лосев летом к нему приезжал. В этих стихах тоже есть некоторый налет фирменной лосевской иронии, но очень легкий.
Песок балтийских дюн, отмытый добела,
еще хранит твой след, немного косолапый.
Усталая душа! спасибо, что была,
подай оттуда знак — блесни, дождем покапай.
Ну, как там в будущем, дружище-футурист,
в конце женитьб, и служб, и пересыльных тюрем?
Давай там встретимся. Ты только повторись.
Я тоже повторюсь. Мы выпьем, мы покурим.
Ведь твой прохладный рай на Латвию похож,
но только выше — за закатными лучами.
Там, руки за спину, ты в облаке бредешь,
привратник вслед бредет и брякает ключами. |
Почему-то не упоминается, что это по следам Бродского памяти Ахматовой. |
Послесловие 1996–1998
ОТ АВТОРА
В предисловии к своей первой книжке, «Чудесный десант» (изд-во «Эрмитаж», США, 1985 г.), я писал, что толчком к моему сочинительству оказался отъезд Бродского из России в 1972 году. Словно сработали какие-то компенсаторные механизмы, и, перестав быть непосредственным свидетелем творчества Иосифа, я незаметно для себя самого стал сочинять собственные стихи. Сочинял, как Бог на душу положит, не думая не только о печати, но, поначалу, и о том, чтобы показать свои сочинения близким. Почти на бессознательном уровне было, однако, одно с самого начала ограничение: все, что в возникавшем стихотворении отдавало Бродским — его интонацией, словарем, остроумием, — отбрасывалось. Дело было не в пресловутом «неврозе влияния», а в очевидной неделикатности, даже комичности, которая сопутствовала бы сочетанию элементов изысканной и трагической поэтики Бродского с моими текстами. Через несколько недель после смерти Иосифа († 28 января 1996 года) у меня стал возникать цикл стихотворений, прямо или косвенно связанных с его памятью («стихов заупокойный лом»), и в них, против принятого правила, было много от него — его слова, его интонации, иногда прямые цитаты. Почему-то здесь это казалось уместно, может быть, оттого, что одновременно я стал часто видеть его во сне, а между сновидением и стихотворением связь более крепкая, чем думают. Стихи этого периода составляют первый раздел данного сборника. Потом наплыв заимствований стал проходить, одновременно с тем, что стало расплываться горе утраты и продолжала расти пустота там, где должен был быть Бродский.
18 ноября 1997 Hanover, New Hampshire. |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9608 |
|
|
|
|
III
Понимаю, что можно любить сильней,
безупречней. Что можно, как сын Кибелы,
оценить темноту и, смешавшись с ней,
выпасть незримо в твои пределы.
Можно, пóру за пóрой, твои черты
воссоздать из молекул пером сугубым.
Либо, в зеркало вперясь, сказать, что ты
это — я; потому что кого ж мы любим,
как не себя? Но запишем судьбе очко:
в нашем будущем, как бы брегет не медлил,
уже взорвалась та бомба, что
оставляет нетронутой только мебель.
Безразлично, кто от кого в бегах:
ни пространство, ни время для нас не сводня,
и к тому, как мы будем всегда, в веках,
лучше привыкнуть уже сегодня.
1981 г.
Кстати, пример ленинградской рифмы :)
И про сына Кибелы не уловил, речь явно об Аттисе (по одной из версий он именно сын Кибелы), но к чему это. А про мебель хорошо. |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9609 |
|
|
|
|
jenya: III
Понимаю, что можно любить сильней,
безупречней. Что можно, как сын Кибелы,
оценить темноту и, смешавшись с ней,
выпасть незримо в твои пределы.
Можно, пóру за пóрой, твои черты
воссоздать из молекул пером сугубым.
Либо, в зеркало вперясь, сказать, что ты
это — я; потому что кого ж мы любим,
как не себя? Но запишем судьбе очко:
в нашем будущем, как бы брегет не медлил,
уже взорвалась та бомба, что
оставляет нетронутой только мебель.
Безразлично, кто от кого в бегах:
ни пространство, ни время для нас не сводня,
и к тому, как мы будем всегда, в веках,
лучше привыкнуть уже сегодня.
1981 г.
Кстати, пример ленинградской рифмы :)
И про сына Кибелы не уловил, речь явно об Аттисе (по одной из версий он именно сын Кибелы), но к чему это. А про мебель хорошо. |
Аттис - возлюбленный / сын Кибелы. Спустился в пещеру и сблизился с ней. Это, возможно, про темноту. |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9610 |
|
|
|
|
jenya: Из "Посмертного дневника" Г. Иванова (1894-1958)
Александр Сергеевич, я о вас скучаю.
С вами посидеть бы, с вами б выпить чаю.
Вы бы говорили, я б, развесив уши,
Слушал бы да слушал.
Вы мне все роднее, вы мне все дороже.
Александр Сергеевич, вам пришлось ведь тоже
Захлебнуться горем, злиться, презирать,
Вам пришлось ведь тоже трудно умирать.
1958 |
Мне при жизни с вами сговориться б надо (c) |
|
|
| номер сообщения: 83-24-9611 |
|
|
| |
|
|
|
|
|
|
|
| Copyright chesspro.ru 2004-2025 гг. |
|
|
|
