Газданов в "Ночных дорогах" рассказывает о престарелом французе, который считал своим долгом раз или два в год как следует поразвлечься и приезжал в Париж с немалой суммой наличными. При этом он следовал твердо установленным банальным стандартам, хотя состояние здоровья у него уже было таково, что ни девочки, ни вино ничего, кроме больших расходов и мучительного похмелья, принести ему не могли. Француз, что с него возьмешь. Ваш приятель, Казус, конечно, совсем не таков.
FIBM: Если человек никогда (или много лет назад) не выезжал из Нового в Старый Свет, то объяснение на поверхности.
Я как-то рассказывал, что мой интернет приятель из Торонто после многих невыездных из Торонто лет выбрался как-то с семьей в Нью-Йорк. У жены срезали сумку со всеми карточками и деньгами прямо в ресторане аэропорта. Сумка была на спинке стула, сверху на спинке пиджак.
Это было самое начало знакомства с городом.
jenya: Нетребко в роли Тоски (фрагмент второго акта, Лондон, 1е октября 2025), ссылка на запрещённую в РФ соцсеть. Эта Тоска шарахнула Скарпию по голове, а потом зарезала, для верности дважды. Не знаю, что этот Скарпия себе думал, потерял чувство опасности. Зрителю сразу видно, что он играет с огнём.
Рецензия:
Sergey Nikolaevich
Он то расстегивал ширинку,то застегивал ее. Толстые, непослушные пальцы жили своей отдельной жизнью. И при этом он все пел, и требовал, и грозил. На самом деле вся ария барона Скарпия во втором акте «Тоски» сводится к одному звериному рыку: «Дай!» без полутонов. Флория Тоска тоже не вчера родилась. Знает, что почем, и что от нее требуется. И даже как-то не очень поначалу сопротивляется. Пометалась, заламывая руки. Продемонстрировала свой роскошный загар и тяжелое золотое колье на шее, малиновую помаду на губах. И это ее изумрудное атласное платье haute couture c треном, которое красиво волочилось по полу. Нарядилась как на бал, а выходит, что ее сейчас поимеют как вокзальную шлюху. Прямо здесь на этом столе, где принимаются жизненно важные политические решения. Чувство омерзения от всей этой ситуации борется в ней с необходимостью довести свой план до конца. Ведь она явилась в этот кабинет спасти Каварадосси.
Нетребко играет на крупных планах. Она большой мастер безмолвных пауз, долгих, тяжелых исподлобья взглядов, кажется, способных прожечь насквозь. И этот ее утробный речитатив, голос, идущий из-под земли, из каких-то адских недр. В эти мгновения она будто вся медленно наливается гневом и яростью. У нее просто нет другого выхода, кроме, как страшно закричать или взять какую-то немыслимую, запредельную по высоте ноту. В ее исполнении это никогда не аттракцион, не демонстрация вокального мастерства. Но высшая кульминация спектакля. Много раз наблюдал этот ее эффект. В такие мгновения она не поет - парит. Смертница, знающая, на что идет. Вагнеровская валькирия, шекспировская Леди Макбет, мстительница всему мужскому племени. Вот ее тема последних лет
Недаром, в свое время после долгих раздумий она отказалась от Нормы. Музыка, конечно, божественная, но это не ее партия. Ей на сцене необходим конфликт, страсть, «гибель всерьез». Хотя бы одна сцена ярости или поединка.
Все это было в новой лондонской в «Тоске», которую поставил Оливер Мирс. Сильный получился спектакль. Мрачный, страшный, кровавый. Тут тебе и храм, который недавно бомбили - сплошные обломки, и мраморный кабинет Скарпиа с золотыми дверьми, как в Trump Tower, и камера пыток, облицованная кафелем, и страшные истязания, давно ставшие рутиной.
А в центре она - Флория Тоска. Актриса, дива, женщина в западне. И вырваться она может только через смерть, через кровь, через убийство. Нет, у нее не будет бутафорского кинжала, как у Марии Каллас. Она убьет Скарпиа бронзовой курительницей. Размахнется ею, как булавой и ударит со всей силой его по голове. Да так, что треск пойдет по всему Ковент-Гардену. А потом прикончит его своим золотым колье. Ничего театрального. Все предельно грубо, зримо, натуралистично. И то, как она вскрикивала троекратно: «Muori». И как оттирала свои окровавленные руки, и как прикрывала его изуродованное лицо его же пиджаком, а потом еще поверх бросала букет цветов, - все это было сыграно Нетребко с такой потрясающей силой, так отчетливо, подробно, зримо, будто действие происходит не на условной оперной сцене, а на экране 3Д.
Ее Тоска не захотела подчиниться. Она билась до конца, исполнив то, на что так и не отважились мужчины, готовые идти на убой, как скот. Она одна смогла вырываться из западни, которую ей расставила судьба.
..Я надолго запомню это изумрудное платье, медленно исчезающее во тьме за закрывающимися золотыми дверьми.
Интересно, сколько баритонов погибло на репетициях?
Да нет, наверняка на репетициях этой сцены использовали статистов. Или добровольцев с улицы, соблазненных возможностью покрасоваться на сцене вместе со знаменитой певицей. В конце концов, орать постоянно "дай!" может и неопытный вокалист. Наличие на стене бронзовой курительницы старались, конечно, не афишировать.
Ученые отмечают, что отношения людей с машинами больше не являются чисто техническими. Люди относятся к машинам как к компаньонам: разочаровываются, злятся, но и прощают. Во многих отношениях техника уже стала частью эмоционального круга человека.
Эти выводы имеют важное практическое значение. Компании-производители должны понимать, что пользователям при сбое нужны не только технические подсказки, но и понимание их разочарования. Компаниям нужно создавать системы, которые будут "огорчаться" и "извиняться" при сбое – такие системы проще прощать. В мире, где роботы, приложения и ИИ становятся постоянными спутниками человека, понимание механизмов прощения может оказаться критически важным.
Наш самоходный пылесос, такой едущий блин, завётся "пыля". Ю.А. относится к нему бережно, "что же ты, пыля, занемог? сейчас тебя подзарядим".
– Минуточку! – запротестовал Гудмен. – Позвольте мне кое-что прояснить. Вы нарочно замедляете свою технику, чтобы она раздражала покупателей и вызывала желание сломать себя?
Аббаг вскинул голову:
– Ну конечно!
– А зачем?
– Вы здесь новичок, – снисходительно улыбнулся Аббаг, – и не знаете того, что известно любому ребенку. Я говорю о фундаментальной концепции.
– Нельзя ли поподробней?
Аббаг вздохнул:
– Что ж… Наверняка вы в курсе: любое механическое устройство превращается в источник раздражения. У человечества давняя и стойкая неприязнь к машинам, психологи это называют инстинктивной реакцией жизни на псевдожизнь. Успеваете следить за нитью моих рассуждений?
Тотчас Марвину Гудмену вспомнились прочитанные романы-предупреждения о восстаниях машин, о воцарении кибернетических мозгов над миром, о нашествиях андроидов и тому подобном. Пришли на ум герои смешных газетных заметок: кто-то расстрелял свой телевизор, другой разбил тостер об стену, третий «свел счеты» с автомобилем. А еще шутки роботов, всегда с явным враждебным подтекстом…
– Кажется, успеваю, – сказал Гудмен.
– Все же позвольте мне повторить исходный постулат, – тоном педанта продолжал Аббаг. – Любая машина – источник раздражения. И раздражение тем сильнее, чем лучше механизм функционирует. Из этого вытекает, что идеально работающая машина является точкой фокусировки фрустрации: тут вам и падение самооценки, и неконтролируемое отторжение…
– Постойте-ка! – перебил Гудмен. – Так далеко заходить я не хочу.
– …и шизофренические фантазии, – непреклонно продолжал Аббаг. – С другой стороны, развитая экономика не обходится без машин. Отсюда следует самое выгодное для человека решение: любой механизм должен иметь изъяны.
– Не понимаю, на чем основан такой вывод.
– Все очень просто. У вас на Земле техника функционирует практически оптимально, внушая пользователям чувство собственной неполноценности. К сожалению, мазохистские племенные табу запрещают вам разрушать механизмы. А что в итоге? Глубочайшее недовольство священной и неприкосновенной машиной и поиски объекта для вымещения агрессии, каковым обычно становится жена или друг. Печальная ситуация, согласитесь. С точки зрения производительности труда роботов – сплошная выгода, но с точки зрения здоровья и долголетия человека – крайне неэффективно.
– Не уверен, что…
– Человек – животное нервное. Здесь, на Транае, мы направляем нервозность в русло роботофобии, и это позволяет справиться со всеми видами психических расстройств. Вы доведены до белого каления? Бац – и дух из робота вон! Мгновенная разрядка, отличный терапевтический эффект, бесценное чувство превосходства над жалкой машинерией, снятие избыточного напряжения, выброс целебного адреналина в кровь… а также стимул для транайской промышленности, ведь вы пойдете в магазин и купите нового робота. Не поколочена жена, не совершено самоубийство, не объявлена война, не изобретено новое оружие, не использованы иные обычные выходы для агрессии. Всего лишь сломан недорогой робот, которому тут же найдется замена.
jenya: Наш самоходный пылесос, такой едущий блин, завётся "пыля". Ю.А. относится к нему бережно, "что же ты, пыля, занемог? сейчас тебя подзарядим".
Когда эти «пыли» только появились, то они часто ломались и люди, сдавая их по гарантии на завод изготовитель, просили не выслать им другой, а именно починить этот, так как они к нему привязались.
Ученые отмечают, что отношения людей с машинами больше не являются чисто техническими. Люди относятся к машинам как к компаньонам: разочаровываются, злятся, но и прощают. Во многих отношениях техника уже стала частью эмоционального круга человека.
Эти выводы имеют важное практическое значение. Компании-производители должны понимать, что пользователям при сбое нужны не только технические подсказки, но и понимание их разочарования. Компаниям нужно создавать системы, которые будут "огорчаться" и "извиняться" при сбое – такие системы проще прощать. В мире, где роботы, приложения и ИИ становятся постоянными спутниками человека, понимание механизмов прощения может оказаться критически важным.
Наш самоходный пылесос, такой едущий блин, завётся "пыля". Ю.А. относится к нему бережно, "что же ты, пыля, занемог? сейчас тебя подзарядим".
To build a meaningful body of knowledge, be able to generalize assumptions, make forgiveness classifications, examine the concept of forgiveness for machines versus empathy for machines and even build a hierarchy of forgiveness, studies should examine diverse audiences, including marginalized groups
Куда же без этого. Голосом Трампа: Всё-таки надо тебе дать коленом, надо.
Ю.А. вернулась из Бостона, несколько дней заменяла заболевшую няню. Гуляла с внучкой по Кэмбриджу, чудесные места, зелено, среднеобразовательный уровень прохожих очень высок. Дело было в выходной, дети в парке играли в нечто спортивное, а их мамаши рядом собирали на это спортивное какие-то деньги, стояли у импровизированного прилавка и раздавали какие-то рекламки. Все мамаши были в масках. Стоять на свежем воздухе в маске через два-три года после окончания эпидемии, это ведь не забота о собственном здоровье. Это сигнал окружающим о твоей принадлежности к определённой социальной группе. У нас так принято: веганская еда из Whole Foods, вывеска Black Lives Matter на участке миллионного дома, климат, антиколониализм. Уж не пародия ли он?
Kazus: Когда эти «пыли» только появились, то они часто ломались и люди, сдавая их по гарантии на завод изготовитель, просили не выслать им другой, а именно починить этот, так как они к нему привязались.
Есть страх, что новая модель хуже. Я долго чинил костковский чайник, потому что старую модель сняли с производства, и я не мог найти замену. Новый чайник приходит из Амазона, но кнопка не такая удобная, крышка не открывается так легко, работает не так, какие-то настройки не запоминает, или наоборот, запоминает то, что надо бы забыть. И уходит назад.
Причём когда старый чайник окончательно прогорел, новые за несколько лет лучше не стали; действительно была удачная модель.
– Минуточку! – запротестовал Гудмен. – Позвольте мне кое-что прояснить. Вы нарочно замедляете свою технику, чтобы она раздражала покупателей и вызывала желание сломать себя?
Аббаг вскинул голову:
– Ну конечно!
А Майкрософт всё делает не нарочно, но результат тот же.
Много лет назад, когда еще никаких домашних роботов не было, путешествуя на машине, в которой загоралось предупреждение о нехватке бензина, а до ближайшей заправки было еще много км, мы повторяли заклинание: «тяни, тяни ты же японка» ( в то время у японских машин был рекордно маленький расход бензина).
Мы как-то ехали так на "Ладе" по пустыне из Хомса в Пальмиру, две заправки по дороге оказались закрыты, наконец, нам показали домик в маленьком селении, где какой-то мужчина продавал бензин в канистрах.
Чайники меняют когда они ломаются, но еще и просто так, потому что для многих женщин чайник это лицо кухни. Они просто хотят новый, свеженький, блестящий. У нас есть один огромный из нержавейки и с «губной гармошкой» - такой звук свистка, мы его купили, когда к нам много гостей приходило. Сейчас он уже многие годы как спрятан с глаз долой, я им только иногда кипятком сорняки поливаю. Потом мы покупали всякие электрические, но все не нравились, а некоторые да, ломались. А поскольку семья у нас теперь всего два человека, то я купил крохотный электрочайник на 1 литр, с гусиной шеей. Он нам очень нравится, хотя крышка туговато открывается (снимается полностью) и с нее при этом конденсат пара выливается, делая небольшую лужицу (поэтому открывать лучше над мойкой, чтобы не вытирать каждый раз). Зато наливать кипяток с него одно удовольствие, это как ритуал, да и с виду он симпатичный, на столе занимает мало места. Работает полтора года (тьфу-тьфу-тьфу).
Roger: При отключении электричества перебрасывается в Фаренгейты, за что бывает бит.
У нас градусник-часы, показывающий время, температуру дома и на улице, самостоятельно переходит из Фаренгейтов в Цельсии, когда объясняешь ему, что семь вечера это 19:00. Понаехавших видит издалека.
Не заряжал, а до сих пор стреляет.